Свеча единения
— Александр Яковлевич, у вас в этом году еще и 50-летие творческой деятельности. Проводите в связи с этим творческие встречи со зрителями?
— Да. У меня есть такая программа, которая называется «Экология души». Может это название и помпезное, но оно очень греет мою душу. Один из компонентов этой программы — зажечь свечу. Это не значит, что я буду молиться, просто мне хочется, чтобы в этом диалоге со зрителем была живая деталь — огонь. Я стою напротив этой свечи, и идет серьезный разговор. У меня однажды в Астане эта встреча длилась 3 часа 45 минут без перерыва. Но дело не во времени, а в качестве. Я говорю о том, что меня волнует. Меняются цвет знамени, слова гимна, а моя любовь к Родине — нет. Это основа моей программы.
— Что происходит в эти три часа?
— Пою, читаю стихи. Я обожаю Игоря Талькова, исполняю его песни. Считаю его явлением особым в нашей эстраде. У меня была только одна встреча с ним — когда он сочинял песню «Бывший подъесаул». Потом, уже после его гибели, мы подружились с Ольгой Игоревной Тальковой (мать Игоря Талькова. — Прим. авт.), она даже называла меня одно время сыном... Также читаю стихи поэта Кости Фролова, который живет в Крыму, и многое другое…
Заказ и наказ
— Вы были режиссером только одного фильма — «Не уходи». Не хотите продолжить эту деятельность?
— В свое время великому французскому актеру Жану Габену задали вопрос: «Что лежит в основе кинематографа?» И он назвал три факта: во-первых — сценарий, во-вторых — сценарий, и в-третьих — сценарий. Нет такого сценария сейчас, по которому мне бы хотелось снять фильм. Что касается современного кино, то та попса, которая сегодня забивает мозги нашей молодежи, — это катастрофа. Море трупов и крови, где процветает безнравственность, где культивируется убийство. Это ужасно!
— Именно поэтому вас давно не видно на экранах?
— Ради заработка — это не мое, в рекламах я принципиально не снимаюсь. Меня соблазняли три банка, я ответил фразой, которую мне когда-то сказал мой дед: «Деньги приходят и уходят, а стыд остается». Я хочу честно смотреть своим зрителям в глаза. Не потому, что я такой хороший и правильный — у меня тоже есть свои тараканы, недостатки, и ничто человеческое мне не чуждо…
Александр Михайлов с супругой Оксаной Васильевой и дочерью Мирославой
Свобода пуще неволи
— Что вы любите?
— Я обожаю море — без него жить не могу! И когда вижу водное пространство, волны, шторм — испытываю настоящий восторг. Эти ощущения остались у меня с юности. Я был учеником моториста, бороздил три моря и один океан. Когда выходил в Берингово море, в Тихий океан на судне с командой, то привязывал себя во время шторма на носу тросами. Когда судно погружалось в волну — держался за бортовые переборки, и это было такое омовение этих волн. Я орал песни, а вся команда говорила: «Вот сумасшедший у нас Санек!» Или — ночное сочетание звезд и океана... Что может быть лучше?!
— То есть актерство — еще не вся жизнь?
— Профессия моя — женская, истеричная, она зависит от всех: от гримеров, костюмеров, сценаристов, операторов, продюсеров. Помимо актерства и любви к морю я увлекаюсь, когда создаю какие-то архитектурные вещи: строю дом для себя, внутри что-то делаю... И мне это лучше и ближе: я могу ночами не спать — создавать, рисовать и фантазировать! Наше ремесло — очень зависимое, а я — человек свободный!
Валерия Хващевская, фото Вадима Тараканова
