Сергей Трофимов: «Шансон — это театр одного актера»

Посередине

 — Сергей, концерт приурочен к вашему грядущему  пятидесятилетию, но на сцене вы настолько энергичны, что многим молодым до вас далеко. С чем встречаете юбилей?    

 — Скоро выйдет мой новый альбом «Посередине». Почему такое название? Я родился в СССР. И первые двадцать пять лет жил, как и все россияне моего возраста, с мечтой о светлом будущем, а другие двадцать пять — с воспоминаниями о светлом прошлом. Этот альбом для меня особенный. Он был уже написан, но потом половину песен я убрал, потому что они не подходят по концепции. И сейчас пишу для него новые.

— Помните самую первую свою песню?

— Конечно. Мне было лет 13 или даже 12. Я ухаживал за одной девушкой, но безуспешно. И решил склонить чашу весов в свою пользу с помощью жутко лирической песни о несчастной любви. Написал и исполнил своим одноклассникам. И вдруг старшеклассники начали эту песню переписывать, и я в школе стал знаменитостью. Потом был перерыв. А снова я стал писать, уже когда играл в рок-группе. Мы пели разные кавера на хиты AC/DC, Rolling Stones. Но чтобы утвердить нас как концертную команду, в программе должны были быть песни на русском языке. И ребята говорят: слушай, напиши сам. Я написал пару песен, и как-то потихоньку покатило, скоро уже без этого жить не мог!

Шансон — это не формула

— Как рождается песня?

— Тут рецепта нет. Иногда песни прямо конвейером идут, а другой раз сидишь днями — и ничего, ни строчки.

— Какие песни у вас любимые?

— Это у публики есть любимые песни. А для меня они все равнозначны. Самая любимая та, которую делаешь сейчас, потому что ты ей болеешь, переживаешь за нее.

— Вас причисляют к исполнителям шансона. А вы сами как определяете свой жанр?

— Тяжело сказать. Даже рок-н-ролл нельзя определить формулой. Шансон для меня изначально — это Вертинский, Утесов и Высоцкий. Шансон — это театр одного актера, где автор от имени какого-то персонажа что-то представляет на сцене. Если так рассуждать, то меня можно причислить к шансону.

Про трудности и благодать

— Вам везет в жизни?

— Очень. Во-первых, повезло, что я родился. Во-вторых, что родился в России. Вообще во всем везло и сейчас везет.

 — Был ли в вашей жизни тяжелый период, когда приходилось преодолевать какие-то трудности?

— У меня легких периодов не было никогда. Что такое трудности? Это наша жизнь. А по большому счету нет трудностей и легкостей. Есть твое отношение к миру. Если оно неправильное, значит это трудности. Если правильное — это благодать.

— Когда почувствовали себя знаменитым?

— Я думал, что проснусь знаменитым, когда выступил у Ворошилова в «Что? Где? Когда?» с песней «Аристократия помойки». Песня с сатирическим запалом, но ведущий меня уверил, что все нормально. И я на следующий день действительно проснулся знаменитым в том плане, что… мне везде закрыли эфир! Стояли ельцинские времена, и ситуация была бредовой — при демократии нашли диссидента! Хорошо, что мне тогда помог Александр Яковлевич Розенбаум, который смог убедить горе-цензоров, что в этой песне ничего такого  террористического нет.

О семье

— Песня «Город Сочи» посвящена какой-то конкретной женщине?

— Нет. Песня — о ситуации выбора, когда человек добровольно отказался от счастья, а мог бы перевернуть свою жизнь.

— Кто является первым слушателем ваших новых песен?

— Жена. Ее мнение мне очень важно, потому что она разносторонне развитый человек и в музыке, и поэзии. Потом друзья-музыканты.

-— А ваши дети увлекаются музыкой?

— К сожалению, да. Я бы предпочел, чтобы они стали банкирами. (Улыбается.) Иван Сергеевич, ему тринадцать лет, играет на барабанах музыку группы Megadeth, а восьмилетняя Лиза поет. Но не мои песни, а английской певицы Адель. Мне очень приятно  наблюдать за детьми, они потрясающие. 

Русь изначальная

— Что скажете о Новосибирске?

— Это сибирская Москва, я считаю. Большой, развитый мегаполис.

— А какие города вам интересны?

— Очень многие. Но мой любимый город — Питер. И я болен еще с фольклорных экспедиций русским Севером. Архангельск, мелкие селения завораживают, потому что там настоящая Русь, изначальная. И говоры слушать интересно. Понимаешь, что вековая память в тебе хоть и неосознанно, но присутствует.

Мечтаю побывать в Горном Алтае. Мне там надо навестить один камень с письменами. Сфотографировать, потом попытаться перевести. И посмотреть местечко, где по преданию мог быть захоронен Чингисхан.

Вячеслав Ведерников, фото автора