Закон не обязывает книжные магазины откладывать литературу «18+» отдельно от всех остальных произведений. Важно только, чтобы книга была запечатана, а продавец спрашивал у покупателя паспорт. Вот и спросили екатеринбургские продавцы. И совершенно правильно поступили, считает новосибирский юрист Алексей Крестьянов:
«Продавцы выполнили требования закона. Их сложно в этом упрекнуть, тем более, что закон предусматривает санкции за неисполнение его требований. Согласно законодательству, вся продукция должна быть помечена, для какой аудитории она предназначена. Судя по всему, у этих авторов есть достаточно сильные произведения, касающиеся, наверно, отношений мужчины и женщины, из-за которых книги пометили таким образом. Я затрудняюсь сказать о том, хорошо это или плохо, тут, наверное, нужно обращаться к детским психологам», — говорит Крестьянов.
Как говорят юристы, в законе есть коллизия — он обязывает указывать на книгах возрастной ценз, но не оговаривает, кто должен его определять. В итоге получается, что эту функцию берут на себя издательства, которые не всегда справедливы. Например, появились сообщения о том, что некоторые издания «Тихого Дона» получили пометку «18+», хотя роман-эпопея включен в школьную программу, и его должны прочитать старшеклассники, которым, конечно, нет 18-ти.
«Я лично не встречала такого, чтобы произведения из школьной программы оказались маркированы «18+», хотя специально не проверяла книги на полках. По крайней мере, в моем магазине точно ничего подобного не было. Правда, пару лет назад Мамин-Сибиряк уже попадал в разряд запрещенной литературы. Сейчас у нас Довлатов, например, отнесен к разряду «18+», и его книги запечатаны, чтобы нельзя было взять с полки в магазине и полистать. Это связано с наличием нецензурной лексики. Он, насколько мне известно, не входит в школьную программу, но если бы школьники-старшеклассники, например, захотели бы его купить, то лично я, как директор, не возражала бы. Можно, конечно, смотреть на пометку «18+» и требовать паспорт, но в определенных книгах, и к ним уж точно не относится русская и зарубежная классика. В любом случае, здравый смысл должен восторжествовать», — говорит Наталья Онишкова, директор книжного магазина «Плиний Старший».
По словам Натальи, в «Плинии» школьники пока не пытались приобрести какие-то книги для взрослых, но сотрудники периодически забирают у них «Камасутру», которую они берут с полок. Тем не менее, существует литература, которую сами продавцы не хотят продавать подросткам.
«Например, есть такое произведение – «50 дней до моего самоубийства». Честно говоря, не помню, стоит там пометка «18+» или нет, но после того, как прочитала несколько страниц этой книги, поняла, что совершенно точно не стала бы ее продавать несовершеннолетним, — продолжает Наталья Онишкова. — После выхода этой книги один российский психолог написал работу по ее мотивам, в которой подробно рассказывает о том, как понять ребенка, на что обратить внимание. Бывали случаи, когда родители приходили к нам в магазин за «50-ю днями до моего самоубийства», и я рекомендовала им эту работу психолога. Хорошим, доступным языком описано, как найти общий язык с подростком, чтобы у него не возникало суицидальных идей. Также не продала бы им «50 оттенков серого», например. Но в 18-летнем возрасте, мне кажется, такую литературу уже лучше читать, чем не читать».
Как говорят в магазине, современные подростки приходят в книжный магазин в основном за книгами из школьной программы. Если же литература не относится к учебному курсу, то в первую очередь покупают комиксы. На втором месте фантастика. Но бывают и случаи интереса к классической литературе. Которая, правда, так и не увидела свет:
«Недавно спрашивали у нас второй том «Мертвых душ». Причем чтобы он был издан отдельно — говорят, первый им не нужен, надо обязательно именно второй (смеется). Так или иначе, это говорит о том, что подростки хотя бы интересуются классикой, что само по себе хорошо», — считает директор магазина.
С возрастным цензом для Маяковского, Есенина и Бродского не согласны и новосибирские учителя русского языка и литературы. По их словам, странно относить авторов из школьной программы к категории «18+».
«Я недавно читала про этот случай в Екатеринбурге и, честно, говоря, в тихом ужасе от произошедшего. Мне непонятно, чем руководствовались, когда ставили на книги этих авторов такую возрастную маркировку. Я не знаю, какие произведения были включены в эти сборники, но авторы есть в школьной программе. В Новосибирске пока подобных случаев не было: ни я, ни мои коллеги ничего об этом не слышали. Если бы детям что-то не продали в книжном магазине, они бы нам тут же об этом рассказали. В Екатеринбурге произошел какой-то странный случай, выходящий за рамки понимания», — говорит Лилия Кайраканова, заместитель директора гимназии №1 по учебно-воспитательной работе, преподаватель русского языка и литературы.
«У классических авторов вполне могли быть произведения, которые подпадают под возрастную категорию «18+», — считает юрист Алексей Крестьянов. — Помню, у нас в школе мальчишки таскали такие книги, подчеркивали там самые интересные места, друг другу передавали, хихикали… девчонкам тоже передавали. Это нормальное явление. Мне кажется, что такие произведения все равно стоит читать. А как тогда дети научатся всему? Что, пусть лучше им в подворотне все подробно покажут и расскажут? Да в интернете сейчас всего полно — только щелкни мышкой».
Надо признать, в словах опрошенных нами экспертов есть логика. Во-первых, странно, конечно, запрещать детям литературу, которая включена в школьную программу. Ну а, во-вторых, если кому-то действительно очень захочется прочитать что-то «запрещенное», то он все равно это сделает, ведь книгу можно купить и в интернет-магазине. А там у вас никто паспорт не спросит.
Кажется, запрещенный для екатеринбургских детей Бродский в «Письмах римскому другу» говорит и об этой ситуации: «Пусть и вправду, Постум, курица не птица, но с куриными мозгами хватишь горя»…
Влад Комяков
