Огненная вспышка
В ночь на 4 июня 1989 года, 35 лет назад, в Башкирской АССР произошла самая страшная железнодорожная катастрофа в истории СССР и России. На 1710-м километре Куйбышевской железной дороги Транссибирской магистрали, в лесу, по случайному стечению обстоятельств рядом оказались два пассажирских поезда №211 Новосибирск — Адлер и №212 Адлер — Новосибирск. Один вез людей на отдых, к Черному морю, другой — в Сибирь. Около 01:09 по местному времени поезда «пересеклись» на перегоне между станциями Улу-Теляк и платформой 1712 километр, тогда же прогремел взрыв.
Они оба отстали от расписания и в итоге оказались в полыхающем эпицентре газового облака. Так вышло, что поезд Новосибирск — Адлер дольше простоял в Аше, высаживая беременную пассажирку, у которой начались преждевременные роды. А встречный состав Адлер — Новосибирск задерживался из-за поломки.
Как выяснится позже, рядом с ж/д путями пролегал газовый трубопровод, который за сутки до этого дал течь и заполнил гораздо более плотным, чем воздух, газом небольшую низину у подножья скалы Змеиная Горка, где пролегало и железнодорожное полотно. Точно неизвестно, что воспламенило газ, это могла быть и искра от колес, и непотушенный окурок.
Официально в результате трагедии погибло как минимум 575 человек, более 600 получили ожоги, физические и психологические травмы на всю жизнь. Мощность взрыва была сопоставима с мощностью ядерного взрыва в Хиросиме. Ударной волной выбило стекла в домах на расстоянии до 12 километров от эпицентра взрыва, а столб огня был виден за сотню километров. Вагоны разбросало на несколько сотен метров от рельсов.
Кроме пассажиров, в этом аду оказались и составы поездных бригад — более 80 человек. Среди них и начальник поезда №212 — 25-летний Эльяр Фарзалиев. Спустя 35 лет после трагедии он вспоминает, словно это было вчера, что в момент, когда произошел взрыв, он не спал.
«Я только вернулся в штабной вагон, как внезапно везде стало темно. Было ощущение, что вокруг пропал воздух. Разбились стекла. Жар был такой, будто меня засунули в барокамеру. Кожа на теле начала лопаться, легкие внутри по ощущениям горели. Попытался сорвать стоп-кран, но смысла не было, поезд уже стоял на месте», — вспоминает в беседе с журналистом АН свидетель катастрофы.
От шока Эльяр Фарзалиев хватал голыми руками высоковольтные провода, которые, к счастью для него, оказались без напряжения, помогая людям выбраться из вагона поезда наружу через окно. А проходя по вагону, увидел плачущего ребенка.
«Я не помню, девочка это была или мальчик. Ребенок сидел в задымленном вагоне, потом вцепился в меня мертвой хваткой. Я его тащу, он держится, кричит, а я не могу ничего — началась страшная боль: кожа слезла до того, что я мог почувствовать свой нерв. Но ребенка я все же вынес», — говорит Эльяр Мамедович.
Лишь после того, как начальник поезда оказался поодаль от полыхающих составов, то увидел масштабы трагедии: от четырех вагонов его поезда не осталось ничего, кроме колесных пар, остальные — горели синем пламенем на путях. Ложбина перед железной дорогой была объята огнем, горел даже воздух и километры обугленных стволов деревьев. Людские крики, стоны и плач разносились по округе. Тем, кто мог стоять на ногах, пришлось пройти несколько километров до ближайшего населенного пункта, чтобы попросить о помощи.
Как позже установят криминалисты, внутри вагонов сгорело все, а эксперты добавят, что температура в очаге возгорания поднималась до 1200 градусов и держалась какое-то время.
Возвращение в строй
На помощь первыми к месту трагедии подоспели жители ближайших сел. Шум от выбитых окон и дверей в их домах заставил их проснуться. Для эвакуации на место были направлены бригады скорой помощи из Аши, Златоуста, Челябинска, Уфы. Людей с менее серьезными травмами везли в больницы других, отдаленных регионов, в том числе в Новосибирскую область. К эвакуации подключились воинские подразделения, также привлекалась и авиация — вертолеты Ми-2 и Ми-8, самолеты Ан-2.
В больнице выяснилось, что у Эльяра оказалось обожжено 25% тела. Он вспоминает, что первое время не смотрелся в зеркало, чтобы не пасть духом. Не меньше тревоги вызывало у нашего собеседника неизвестность обстоятельств трагедии. Немного отлегло, когда выяснилось, что катастрофа произошла не по вине поездных бригад.
Немало пассажиров и членов экипажа поезда №212 обязаны Эльяру Мамедовичу жизнью. День трагедии навсегда отпечатался в памяти свидетелей катастрофы.
«Все уговаривали меня больше не ездить на поездах, намекали, что фобии помешают быть начальником поезда, но мне это дало лишь дополнительную мотивацию. Меня с юношеских лет манила поездная романтика, путешествия. Я не был готов отказаться от своей детской мечты», — говорит Фарзалиев.
Через полгода Эльяр вновь оказался во главе поезда, несмотря на то, что ему предлагали более «оседлые» должности.
Памяти погибших
4 июня Эльяр Фарзалиев считает своим вторым днем рождения. Каждый год в этот день он вспоминает своих погибших коллег, возлагает цветы к мемориалу, установленному на месте трагедии, и к памятнику жертвам катастрофы на территории вагонного депо Новосибирск-Главный. О страшной катастрофе 1989-го ему напоминают и шрамы на теле, орден «Знак Почета» и знак «Почетный железнодорожник», а также въевшиеся в память страшные картины людского горя, которые он, как ни пытается, не может забыть.
На 1710-м километре Транссиба катастрофа также не забыта. В настоящее время на месте, где 35 лет назад прогремел взрыв, появилась остановочная платформа, где останавливаются все электрички, следующие по пути. Там же находится и монумент с 327 урнами с прахом неопознанных погибших. У подножия монумента лежат несколько маршрутных досок с вагонов поезда №212 Адлер — Новосибирск.
Также в Челябинске каждый год весной проводится турнир памяти хоккеистов школы «Трактор», ребята из которой погибли в той трагедии в 1989 году. Возле 1710-го километра делает остановку и Поезд Памяти, который отвозит тех, кто выжил в катастрофе, и родственников погибших к мемориалу.
Трагедия под Челябинском изменила судьбы сотен и тысяч человек, а также повлияла на историю Новосибирска. До 1989 года день города в столице Сибири отмечали 4 июня, однако в год трагедии праздничные гуляния свернули по понятным причинам, а начиная с 1990 года дату, в которую отмечали день рождения города, перенесли на конец июня. Сейчас день города в Новосибирске отмечают в последнее воскресенье июня. Тогда, 35 лет назад, в этот день был объявлен общегородской траур, а 5 июня стало траурным днем для всего СССР.
Арсений Зотов