Тюрьмы и лагеря столицы Сибири

Формирование сети исправительно-трудовых лагерей в СССР началось летом 1929-го. Одним из первых в стране был создан СибЛОН (Сибирский лагерь особого назначения), который в 1935 году был переименован в Сиблаг. Помимо собственно исправительных лагерей в систему Сиблага входили тюрьмы, спецпоселения, спецсовхозы, пересылочные пункты и другие учреждения. Действовали они в репрессивном качестве более четверти века: с конца 1920-х годов до конца 50-х.

Дореволюционные арестантские

Первое арестантское учреждение, волостная каталажка, появилась на территории Новосибирска ещё в XIX веке, на его левом берегу, на южном краю села Кривощёково. Рядом с левобережным пляжем. Известно, что в 1890 году эта «каталажная камора» приютила 94 арестанта, один из которых умер, а трое сбежали.

Со сносом села каталажку перенесли в Бугры, и ново-николаевских нарушителей закона долгое время перевозили через Обь туда, пока в 1911 году в городе не построили тюрьму по Александровской, 54 (ныне на её фундаменте стоит речное училище на Мичурина, 4). Причём, тюрьма в центре города была построена без должного согласования с городским управлением, что вызвало недовольство и разбирательства властей. Эта учреждение и после гражданской войны долгое время оставалось тюрьмой или «Домом принудительных работ», но более всего отметилась в истории тотальной зачисткой заключенных отступающими белополяками в декабре 1919 года.

В 1915 году при полицейском управлении был организован арестный дом по улице Барнаульской (ныне Щетинкина, 62), вместимостью до 100 арестованных. Здание это существует и сегодня и охраняется государством, являясь памятником истории. Здесь в 1918 году содержались известные большевики, члены президиума Новониколаевского Совета рабочих и солдатских депутатов. При некоторых полицейских участках города также существовали так называемые подследственные аресты.

Становление советской карательной системы

В феврале 1918 года в Ново-Николаевске появляется первая ЧК. Она заняла здание бывшего дома купца Маштакова на углу Воронцовской и Николаевского проспекта (ныне Свердлова, 15). Тогда ЧК имела честное и говорящее название — «отдел по обыскам и арестам». Первым руководителем её стал Фёдор Горбань, имя которого несёт одна из улиц Кировского района. 8 мая 1920 года был создан и Новониколаевский подотдел принудительных работ.

К тому времени это были Дома принудительных работ №1 и №2, а также концентрационный лагерь принудительных работ, преобразованный из бывшего лагеря военнопленных первой мировой войны (ныне на его месте ЖК «Оазис»).

Следующее пенитенциарное учреждение было построено уже Советской властью в 1920 году. Печально известная внутренняя тюрьма ОГПУ разместилась по соседству с царской предшественницей на углу Переселенческой и Нарымской. В данном качестве работала она до конца 40-х, после чего она стала ведомственным лечебным учреждением, в 1953-м перепрофилированным в психбольницу. Здание снесено четыре года назад.

В ведомстве Новониколаевского губернского управления мест заключения насчитывалось семь исправительно-трудовых домов, в которых содержалось около 1200 арестантов. Помимо этого, для обеспечения заключённых были организованы фабрично-ремесленная трудовая колония с сетью производственных участков. В то время основной целью колоний было приучение заключенных к труду и к профессиональным навыкам. Поэтому жизнь в них была сравнительно вольной.

В 30-е годы на территории Западной Сибири находилось уже около 50 крупных лагерей Сиблага. На территории нынешней Новосибирской области было несколько больших лагерей. (карту составил инженер-геодезист Владимир Николаевич Комиссаров):

лагпункт Дзержинский, Искитимский район,
14 – женский лагерь, Колывань,
15 – лагпункты Кривощёковские №5,6,7, Новосибирск,
17 – штрафной отдельный лагерный пункт №4 Ложок, Искитимский район,
20 – лагпункт Пихтовка, Колыванский район,
21 – Саплаг, Искитим,
50 – лагпункт Чудиновка, Маслянинский район [3],
 исправительно-трудовая колония № 4, Бердск.

Больше всего мы, конечно, знаем о жестоком каторжном лагере промышленной группы в Ложке, известном среди заключённых как «пункт уничтожения». Среди его контингента была и Анна Ларина — жена «врага народа», известного большевика Николая Бухарина. Известно также, что старейшими лагерями на территории области были лагпункт в Чудиново (1931-33) и этап в Каинске, образованный ещё в 20-е годы XIX века и до сих пор существующей в городе Куйбышев как СИЗО-2, хотя и не раз сменивший местоположение.

Тюрьмы и лагеря на карте города

Обществом «Мемориал» мне была передана карта, составленная инженером-геодезистом Владимиром Николаевичем Комиссаровым с пометок известного писателя Юрия Михайловича Магалифа. На ней отмечен ряд тюрем и лагерей, находящихся на территории Новосибирска.

Старейшим их тюремных учреждений, сохранившимся в городе является СИЗО при ныне существующем здании НКВД на Коммунистической, 49. В 1989 году автору пришлось провести ночь в этом изоляторе предварительного содержания, находящемся во внутреннем дворе кагэбэшного квартала. Хорошо помню кирпичную стенку, выщербленную как бы следами от пуль, на которую по дороге в камеру обратил внимание весёлый сержант-конвоир, длинный коридор со стойкой для отпечатков пальцев в торце, свежевыкрашенную камеру с одним широким топчаном, с красивой, полукруглой дровяной печью.

Здесь несколько кварталов принадлежали НКВД. Жилые корпуса, гостиница со «своими» комнатами и рестораном, спортивный, клубный комплексы, созданные талантливыми ссыльными архитекторами и инженерами Гордеевым, Никитиным, Тургеневым.

Рядом со зданием клуба им. Дзержинского под землёй находится тир. Он идёт параллельно старому, который был засыпан в 1989-м после пожара спортивного зала «Динамо». Когда-то этот тир был местом массовой гибели жертв режима. Рядом, в здании дореволюционной постройки по Александровской (Серебренниковской, 18) размещалась поликлиника ОГПУ, в которой по воспоминаниям старожилов проходили заседания печально известной расстрельной тройки, и, бывало, что приговоры приводились в исполнение тут же, в коридоре второго этажа.

Управление, жилые корпуса, поликлиника, прачка и т.д. имеют единую инженерную систему и соединялись технологическими проходами. Вокруг этих кварталов ходит множество легенд, в частности про подземные ходы, как между зданиями, так и к Оби, по которому вагонетками вывозили трупы расстрелянных, где их грузили на лодки и отправляли в неизвестность. Конечно, никаких подтверждений этих слухов нет и верить им не стоит.

Кстати, следов массовых захоронений в городе и области пока не обнаружено. За исключением Савкиной гривы в Куйбышеве. Хотя, наверняка, расстрелянных захоранивали на кладбищах Берёзовой рощи, Заельцовском, Клещихинском. Могли и просто топить в Оби.

Далее транзитно-пересыльная тюрьма №1, ныне СИЗО-1 на улице Караваева, 1. Здание строилось на благо, для развития образования. Здесь планировалось разместить сельскохозяйственный институт, но в 1932 году «в связи с государственной необходимостью» его заняла пересылка. Сейчас старое здание скрыто в глубине учреждения. Красивый, парадный, административный корпус был построен уже после войны, в 1950 году.

Через СИЗО-1 прошли выдающийся инженер Юрий Кондратюк, популярнейшая исполнительница народных песен, Заслуженная артистка РСФСР Лидия Русланова, бывшая женой «врага народа» генерала Владимира Крюкова и осужденная по 58 статье («Антисоветская пропаганда»).

Крупный лагпункт ЛП №1 находился в квартале чётных сторон Каменского шоссе — Трактовой (ныне проспекта Дзержинского-Волочаевской). Здесь находился и детдом Сиблага, в одном крыле которого был также круглосуточный детский сад для сотрудников Управления. Назывался он «Ласточка». В 2004-м это здание сгорело. Погорельцев снесли, и во вновь выстроенном здании находится Главное управление федеральной службы исполнения наказаний. А на месте лагеря сейчас застраивается новый микрорайон.

Третий (центральный) лагпункт находился на краю лога притока 1-й Ельцовки. Сейчас на его месте жилые дома по Учительской, 15, 17, 19, и Дундича, 20-25. В лагере было более 10 тысяч зеков. Заключенные строили завод им. Чкалова и авиамоторный завод и др.

Среди заключенных этого лагеря были венгерский поэт Анатолий Гидаш, дочь прославленного театрального режиссёра Татьяна Всеволодовна Мейерхольд, сын одного из основателей нашего города Георгий Григорьевич Будагов, известный детский писатель Юрий Михайлович Магалиф, который помимо карты оставил и воспоминания о жизни в этом лагере.

Магалиф, работавший санитаром в одном из госпитальных бараков, рассказывает, что в ночь с 12 на 13 января 1942 года на его руках умерло 240 человек.

ЛП №4 находился на территории комбината №179 (завод Сибсельмаш). Естественно, что все его зека участвовали в строительстве этого стратегически важного объекта Наркомата боеприпасов. Рядом, на тарном заводе по улице Большой на карте обозначен крупный ЛП №2, который напрямую соединён с ЛП №4.

Осенью 1944-го, после прибытия в Новосибирск первых немецких пленных контингент второго лагеря сменился. Он стал Первым лагерным отделением военнопленных.

ЛП №6 находился в Октябрьском районе, на правом берегу реки Плющиха. Обозначен он и на карте города 1932 года. По воспоминаниям В.Н. Комиссарова здесь работала небольшая мыловарня, которая в качестве сырья использовала тела умерших заключённых. Сейчас это промзона между улицами Чехова, Лобова, Тургенева. Отмечено также и отделение лагпункта на заводе Большевик.

В конце 1930 годов на пустыре у северной окраины деревни Бугры, на 87-м квартале (улицы Ватутина – Таймырская) был оборудован небольшой лагерный пункт №7 управления Сиблага, на май 1941 года состоящий из 270 зеков, выполнявших контрагентские работы. Немного восточнее ЛП №7, на картофельном пустыре соседнего квартала (ныне Немировича-Данченко, 145 с дробями) был устроен специальный лагерь для интернированных трудармейцев. В основном это были эстонцы, поволжские немцы. Его называли «Копай-город» — 12 землянок по 96 нар в каждой — половина окошка в земле, половина на улице. Потом для них были выстроены двухэтажные бараки.

Большинство же интернированных проходили сквозь Новосибирск транзитом. Их, минуя пересылку, перегружали с железнодорожных составов на баржи и водой отправляли на север, в Нарым. Далее судьба многих печальна…

В апреле 1949 года в Новосибирске был организован ещё один ИТЛ — «Строительство 600». Он дислоцировался на месте отделения лагеря немецких военнопленных № 199, которое было построено осенью 1944 года. К началу 1949-го пленных репатриировали на родину, на стройки немецкого социализма, а бараки заселили уже наши, советские зека, которые строили корпуса металлургического завода №250 (ныне НЗХК), жильё и другие объекты.

В пик своей деятельности, в 1952 году в лагере содержалось почти 15,8 тысячи заключенных, в основном уголовники — политическим работать на проектах атомной промышленности было запрещено. В январе 1954-го лагерь был закрыт, сейчас на его месте находится исправительная колония №8 строгого режима.

Отдельная тема — самый крупный сиблаговский блок Кривощёковских лагерей № 5, 6, 7 на улице Парашютной и Порядковой (ныне Связистов-Забалуева). На 1941 год в Кривощёковском отделении насчитывалось 7807 заключённых.

Здесь же находился и Кривощековский лагерь №1 — для малолетних детей и женщин, описанный Александром Исаевичем Солженицыным. В «Архипелаге ГУЛАГ» писатель заострил внимание на тяжелейших бытовых условиях содержания женщин, детей и стариков в этих лагерях, со всех сторон подвергнутых оскорблениям, унижениям и грабежам.

Колония в Кривощёково, унаследовавшая №5, существовала вплоть до конца 90-х годов. Бараки пятого лагеря сохранились до сих пор. Правда, они были построены уже после Сиблага. Функционально от «пятёрки» осталось помещение бывшего штрафного изолятора, где сейчас находится действующий изолятор временного содержания (Связистов, 12а, к.1).

Остальные сохранившиеся здания зоны сдаются в аренду (в частности, здесь официально разводят змей — гадюк), а на общей территории давно уже стоит жилая застройка. В 2008 году на месте бараков Кривощёковских лагерей был возведён красивый православный храм — Троице-Владимировский собор, но освящен он был не в память узников концлагеря, в честь их охранников: внутренних войск МВД.

За рамками нашего исследования остались многочисленные лагерные отделения, размещаемые на стройках, заводах, в совхозах, в закрытых церквях, конструкторские шарашки с мировыми именами инженеров, поселения интернированных, лагеря военнопленных. Работа по сбору и сведению данных о карательной системе Советской власти далека от окончания. Избежавшие сожжения архивы ФСБ снова закрыты, живых свидетелей государственного террора остаётся всё меньше.

Сотрудник музея г. Новосибирска Константин Голодяев
Фото: «Новосибирск в фотозагадках»