Ведущий нового мистического шоу «Черно-белое» на «Первом канале» актер Андрей Соколов дал нам откровенное интервью.
За гранью разума
— Вы сами верите в медиумов?
— После двух месяцев съемок и непрерывного общения я понял, что такие уникумы существуют. С точки зрения науки, может быть, это необъяснимый факт. Но есть люди, которые обладают способностями, которые другим недоступны. Я был внутри этих испытаний и по сей день не могу понять, как это происходит.
— Чем удивили вас участники нового проекта?
— Я встречался с людьми, которые немного больше видят, чем мы с вами. Человек смотрит на меня — и рассказывает все, что у меня было, всю мою жизнь! В это трудно поверить, но это чистая физика! Очень много вещей, которые мы не познали в силу того, что нам пока не дано. Человеческий мозг используется за всю жизнь всего лишь на 4-5 процентов. Представляете, сколько скрытых возможностей в нашем «компьютере»? Можно только догадываться и предполагать… И чем смелее фантазия — тем она достоверней. Об этом и пойдет речь в передаче «Черно-белое».
От любви до ненависти
— После роли Сергея в «Маленькой Вере» у вас был просто колоссальный успех — ведь в чем-то это был ключевой фильм, ломающий советское стереотипное сознание. Была огромная популярность, поклонницы забрасывали вас письмами, а потом раз — и тишина. Как вы это переживали?
— Я прекрасно понимаю, что жизнь как зебра и есть моменты накопления, а есть — отдачи. Был, к примеру, со мной случай, после чего мы придумали проект «Адвокат», который долго шел на НТВ. Ехал я как-то на машине, останавливает меня гаишник и спрашивает: «Кем работаете?» Я думаю: «Дожили! Мужа маленькой Веры уже не узнают. Надо срочно что-то придумать». Так появился сериал «Адвокат» — и сразу решился вопрос узнаваемости…
— А как по-вашему, нужно ли зрителям знать подробности жизни артистов, какие они люди, какие у них характеры?
— Еще Анна Ахматова говорила: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи…» Здесь та же ситуация. Я помню замечательные слова Анастасии Вертинской, что «актер не должен опускаться до уровня кухни». Чем меньше зритель будет знать об актерской кухне и человеческой сущности — тем лучше. Хотя люди все равно вольно или невольно идеализируют артиста, смешивают его с тем образом, который он играет…
— У вас тоже были случаи идентификации вас с вашими героями?
— Помню совершенно уникальный случай! На экраны вышел фильм, который назывался «Охота на асфальте», где я играл эдакого отморозка, который со своей компанией грабил на дороге дальнобойные машины, убивал людей, и все в этом духе. А года за полтора-два до того шел фильм «Близнецы», где я играл мента. И вот еду я как-то на машине, меня останавливает гаишник и говорит: «Определяйся, то ли ты бандит, то ли наш! Давай, чтобы этого больше не было!» В общем, вокруг меня — люди разные, кому-то я нравлюсь, кто-то меня ненавидит.
— Но ненависть — это ведь ненормальное человеческое чувство?
— Она, конечно, разрушает. Недаром ненависть, как говорится, сыграть нельзя — можно изобразить гнев, страх… А ненависть — это всегда поступки. Если ты просто ненавидишь и находишься в таком психологическом стрессе, то в конечном счете, кроме разрушения самого себя, это тебе вряд ли что-то даст. Понимая, что такие чувства неизбежны, предпочитаю худой мир доброй ссоре. Самая лучшая война — та, которой удалось избежать.
МАРИНА ЛЕВИНА, фото ВАДИМА ТАРАКАНОВА
