Долгожданный сериал «Зулейха открывает глаза» можно по праву считать главной телепремьерой года. Он снят по одноименному роману, ставшему не так давно всероссийским бестселлером. Автор книги Гузель Яхина положила в основу сюжета фильма реальную историю, произошедшую с ее бабушкой. Действие в романе и фильме начинается в 1930 году — в разгар репрессий, связанных с раскулачиванием. Жительницу глухой татарской деревни Зулейху отправляют вместе с другими раскулаченными в Сибирь на поселение. В глухой тайге им нужно построить поселок, в котором им предстоит жить.
Заглавную роль Зулейхи в фильме играет Чулпан Хаматова. Накануне премьеры нам удалось поговорить с актрисой.
«Я очень благодарна за книгу»
— Чулпан, насколько мне известно, вы роман прочли задолго до того, как начались съемки фильма. Была мысль, что вы можете сыграть в этой картине?
— У меня был долгий подход к этой книге. Она быстро стала бестселлером. Но когда все что-то одно читают, то я — нет. Потому что я люблю литературу в каком-то интимном прочтении, а не массовом. Но потом прошло время, волна обсуждений спала, я прочитала ее — и поняла, что это очень кинематографичная история. Подумала, что, наверное, уже выкупили права, что уже подобрали актеров и снимают. Я даже не допускала мысли, что я могу быть к этому причастна как актриса.
— Почему?
— Не знаю — может быть, от страха внутреннего, от понимания того, что это какое-то счастье, почти сказочное: так этого жаждать, так хотеть — и потом это получить! Так что я сразу про эту мысль забыла. Потом выяснилось, что меня рассматривали на главную роль. И все сложилось так, как сложилось.
— Вы признались в одном из интервью, что эта книга «макнула вас в детство». Насколько это произведение стало для вас близким?
— Я очень благодарна Яхиной за книгу. Жизнь, которая идет вперед, совершенно стерла глубинные детские воспоминания. То есть они где-то были, но я про них забыла. Читая эту книгу, особенно первую часть, самую подробную, с бытовыми названиями всех кувшинов, каких-то покрывал — я вдруг поняла, что это все не просто ко мне возвращается, а просыпается во мне. Это и есть моя корневая самоидентификация. Это было крайне важное для меня чувство. Ты живешь в Москве, работаешь в столичном театре — и вдруг это вернулось!..
— Я знаю, что книга вызвала неоднозначную реакцию в Татарстане. Вы как воспринимаете это произведение?
— Когда стала работать над ролью, я читала все эти споры и обвинения – в основном какие-то грубые и нечестные. У меня все встало на свои места, когда я прочитала книгу, которую написал мой дядя. Его, кстати, тоже зовут Чулпан. Он написал про нашу семью, про несколько таких родовых ответвлений. Родные тоже были раскулачены, и одна из моих теть — ее тоже звали Зулейха — была раскулаченная крестьянка. Я проследила их путь и их жизнь по той информации, которую он собрал. У каждого — свое представление о коллективизации. Она могла быть такой, как в фильме, как в моей семье, а могла быть другой. Я успокоилась и сделала вывод, что нет какого-то общего системного взгляда на это и не может быть. Потому что в каждом частном случае — своя история. Я перестала оглядываться, когда критиковали книгу: «Вот, она не повязала платок!», «Вот, татарская женщина не может полюбить русского мужчину!» Я сразу это выкинула из головы и перестала обращать на это внимание.
«Это огромная ответственность»
— Вы добавляли от себя лично что-то в образ Зулейхи?
— Я не знаю, как заниматься искусством, если не добавлять от себя лично, свое личное высказывание. Для меня это время — страшнейшая страница в нашей истории. Конечно, я все это отношение имела в виду, держала его в себе, хотела, чтобы зрители это тоже почувствовали. Сегодня, когда кто-то пытается как минимум объяснить поступки Сталина, мне все это кажется очень страшным и недопустимым. Поэтому моя личность на это откликалась.
— Сложно было сыграть этого персонажа?
— У меня был сильный внутренний спор. Потому что нужно было играть развитие героини: от начала, от некой такой абсолютно послушной, бессловесной, не умеющей принимать собственные решения, постоянно находящейся за спиной у мужа — до той, которая вдруг должна превратиться в самостоятельную, очень мудрую, отвечающую за жизнь своего сына, за свою жизнь женщину.
И вот это начало совершенно мне не давалось. С одной стороны — это такая детская природа, а с другой — не детская, потому что она потеряла четырех свои дочек. Кроме того, долго шел спор: говорить на татарском или на русском с татарским акцентом? То, что придумалось — это все из этих внутренних споров. Человек, который не имел права голоса, вдруг этот голос обретает, а на каком языке она начинает говорить — это уже не так принципиально.
«Они помогали друг другу выжить»
— Вы говорили, что этот проект стал отдельным счастьем доступа к автору книги. Как много вы с ней общались, работая над этой ролью, чем вам помогла Гузель Яхина?
— Я смею надеяться, что она не устала от моих постоянных звонков. (Смеется.) В каких-то моментах, если я что-то не понимала, или была не уверена — мне обязательно нужно было узнать, что думает об этом Гузель. Я надеюсь, что наша дружба будет долгой. Я благодарна ей за то, что она согласилась стать попечителем нашего благотворительного фонда «Подари жизнь». Все не случайно — все вдруг открывает под собой настоящие глубины…
— Есть что-то родственное в том, что несет этот фильм и фонд «Подари жизнь»?
— Безусловно! Главный посыл и там, и там: ты выживешь, только если будешь помогать другим! Если ты не будешь этого делать — шансов на выживание нет, и у тебя самого в первую очередь. Для меня это история про людей, которые думали друг о друге и всячески помогали друг другу выжить, обрести моральный стрежень. И в сегодняшние непростые дни, в которых мы оказались, эта наша помощь друг другу будет точно так же важна и поможет нам выжить.
Валерия Хващевская, фото кинокомпании «Русское» и «Россия 1»
