— Дмитрий, у вас готовится сразу несколько серьёзных дебютов…
– Один из самых важных для меня – это исторический фильм «Музыка во льду», в котором я снялся в роли белогвардейского офицера. Это мой первый опыт работы в кино, потому было весьма непросто. Но я благодарен режиссёру фильма Юрию Васильеву за то, что он поверил в меня и пригласил принять участие. Эта история про любовь, веру и честь. Мне очень близки переживания моего героя. Ведь в моей семье тоже были офицеры. Мой прадед по папиной линии был приближён к императору Николаю II. Он обучал его детей конному и оружейному делу. А недавно я узнал, что в одном из московских музеев даже есть сундук прадеда, но взглянуть на его вещи пока не удалось. Зато дядя прислал мне рукописное письмо и фото прадеда. С бородой и в форме я очень на него похож, но разве что ростом я немного повыше.
– Говорят, на съёмочной площадке вам пришлось в буквальном смысле добиваться от «новоиспечённых коллег» расположения. Ведь поначалу профессиональные актёры включили снобизм и не воспринимали вас всерьёз как равноценного коллегу по съёмочному процессу. Как вам удалось поменять отношение к себе?
– Если честно, то я много читал на эту тему интервью… Изучал, как популярные артисты входят в новую для себя среду. Но в итоге оказалось, что для меня главный фильтр и критик – в моей собственной голове. Дружбы ни с кем на площадке не случилось. Потому что это рабочий процесс, а не тусовка. В момент съёмок и подготовки к ним у каждого актёра есть своя «капсула», в которую он уходит, чтобы восстановиться. Актёры отличаются от людей из шоу-бизнеса. Они живут более напряжённой внутренней жизнью. Я тоже уходил полностью в себя, рылся в себе. Накануне сцены расстрела вводил себя в нужное эмоциональное состояние. После такого долго восстанавливался. Кстати, очень полезные в профессиональном плане советы мне давали мои партнёрши по фильму – Света Иванова и Юлия Пересильд. Получил колоссальное удовольствие от работы и общения с ними. А вообще на съёмочной площадке практически не разговаривал – впитывал всё, что происходило вокруг. Думал только о роли. Я и в Москву привёз это своё немногословие. Есть о чём подумать.
– Не о театральных ли подмостках ваши мысли?
– К этому я пока точно не готов. Хотя меня уже и приглашали.
– А как насчёт съёмок в продолжении фильма Светланы Дружининой «Гардемарины»?
– Поначалу это были всего лишь слухи, которые растиражировали в прессе. На одной из пресс-конференций глубоко уважаемая мной режиссёр Светлана Дружинина сказала, что видит меня в этом фильме. Предварительных договорённостей и переговоров на эту тему у нас не было. Но после этой газетной утки у нас появился повод пообщаться. Я уже прошёл фото- и костюмные пробы. Сейчас идёт подготовительный этап. Подробностей не знаю.
– На днях вы презентуете общественности новый музыкальный альбом. Однако он выходит не под вашим именем Дмитрий Билан, а под названием Alien24. У вас какие-то суровые контрактные обязательства, запрещающие использовать ваше имя?
– Прежде всего это попытка уйти в иную реальность!.. Этот альбом собран из весьма некоммерческих музыкальных жанров. Это электронный поп с элементами эмбиент и электронного фанка. Alien24 – музыка, которую мне всегда хотелось делать. Меня с детских лет завораживали Space, Zodiac, Technotronic. Конечно, это не массовая музыка, но не писать её я не могу. Для меня это не коммерческая история, а эксперимент. Два с половиной года назад я начал самостоятельно писать аранжировки. До этого работал с разными музыкантами: руководил процессом и добивался того, что в общем-то мне хотелось слышать. А сейчас полностью придумываю концепцию. Вожу с собой клавиши, что-то сочиняю. Для меня это попытка избежать стагнации, пресыщения, какой-то мёртвой точки. Я очень боюсь, что мне станет неинтересно. Так что в психическом плане всё в порядке. Нет никакого раздвоения личности. (Смеётся.) Я по-прежнему Дима, а проект Alien – всего лишь моё альтер эго.
– Сегодня многие ваши коллеги по цеху очень активно взялись готовить для себя «запасной аэродром» и осваивать более земной бизнес. Кто-то фермерством увлёкся, кто-то собственные пышечные открыл. А как у вас с этим обстоят дела?
– Это вопрос насущный, но я до него пока не добежал.
– Неужели ни разу не задумывались о пенсии? Не строили планов, как будете выживать в стране с минимальными пенсионными выплатами? Кстати, ваша сестра сейчас учится в Америке, а вы не планируете туда эмигрировать?
– Всерьёз о пенсии не думал. Что же касается обучения моей сестры, то это был её выбор, и я не стал отговаривать. Наоборот, считаю, что ей для развития кругозора это будет полезным. Планов переезда на постоянное место жительства в другую страну тоже не строил. Я патриот своей России. Возможно, это звучит пафосно, ведь сегодня у нас модно мериться патриотизмом. (Улыбается.)
– А в чём он проявляется?
– В личном примере. Стараюсь достойно представлять нашу страну на мировых площадках. По возможности выхожу на субботники, принимаю участие в социальных и благотворительных проектах. Но в политические игры не играю и «не каркаю» на тему того, в чём не являюсь специалистом. Я музыкант, а не политолог.
– А как же ваш политический опыт в ЛДПР? Вы являлись непосредственным участником политсреды…
– Сейчас для меня музыка гораздо объёмнее, нежели то, что происходит в том же телевизоре. Может быть, позиция достаточно вяленькая, но я предпочитаю профессионально делать работу, которую делаю, нежели быть «типа историком», «типа политиком», «типа социологом». Что же касается моих отношений с партией, то это было около десяти лет назад. Мы тогда общались с Виктором Николаевичем Батуриным, а у них были общие дела с Владимиром Вольфовичем Жириновским. Я прилагался в комплекте. Тогда я не вкладывал в это глубокого смысла. Повзрослев, осознал степень ответственности, в том числе и за такие поступки.
– Три сезона вы были наставником в популярном телепроекте «Голос». Однако теперь решили отказаться от продления контракта. С чем связано такое решение?
– Не было уже на это сил. Непростое это занятие – выбирать, особенно когда речь идёт о детях. Каждый раз грудная клетка на разрыв. Видишь их слёзы, как они переживают… Был случай, когда ребёнок даже упал в обморок. Но радует, что сейчас растёт действительно сильная смена из молодых артистов.
– Только почему-то эта талантливая детвора поёт исключительно англоязычный материал. Это была задумка телевизионных продюсеров или нашим детям не интересен российский шоу-бизнес с его музыкальной составляющей?
– Сегодня дети вырастают на том, что известно всему миру. Опять же есть музыкальный материал, в котором можно выгодно показать голос. Дети стали менее наивны, у них очень взрослые вокальная техника и музыкальный вкус. Планка поднята настолько высоко, что невозможно подобрать детский музыкальный репертуар, чтобы показать богатство голоса и умение им владеть. Сегодня это общемировая практика. И это не связано с их нежеланием, чтобы их ассоциировали с нашей страной. Наоборот, многие из них горды за свою Родину и растут с правильными ценностями. В общем, нам, взрослым, есть чему у них поучиться!..
«Аргументы Недели»
Фото: vk.com
