Уже через пять лет власти рассчитывают вернуть 15 тысяч сильных, талантливых научных работников, когда-то покинувших Россию и, конечно, в том числе Новосибирск. Об этом объявили на ежегодном мероприятии под кураторством президентского Агентства стратегических инициатив. Ученым обещают финансовые и социальные гарантии, господдержку работы их лабораторий. А главное — комфортные условия работы и престиж.
Верят ли в успех новых-старых начинаний федеральных властей в Новосибирске?
Ректор Новосибирского госуниверситета, профессор Михаил Федорук считает, что реализация такой программы положительно скажется на образовании и студентов НГУ, и молодых ученых:
«Мы в НГУ постоянно сотрудничаем со многими российскими учеными, переехавшими жить и работать за рубеж в рамках различных грантов и программ. У многих уехавших остались здесь связи, имеется двойное гражданство. К тому же наши бывшие соотечественники понимают условия жизни в России. И если им предложат в родном Академгородке интересную работу и хорошие условия для ее реализацию, они бы, наверное, вернулись. Так, известный космолог и астрофизик Александр Долгов несколько лет был профессором в Италии. У него закончился там контракт. И сейчас он работает руководителем Междисциплинарного центра физики элементарных частиц НГУ. Развивает не представленные до этого в новосибирском научном центре космологию и астрофизику. В последнее время из НГУ нет массового потока на Запад».
Заведующий лабораторией в Институте ядерной физики СО РАН, академик РАН, бывший ректор НГУ Николай Диканский считает, что уехавшие из России за рубеж в 1990-х годах ученые вряд ли вернутся назад:
«У них там уже дети выучились и работают. Хотя в период перестройки в основном уезжали те, кто еще не успел состояться в российской научной среде. Конечно, если такие ученые приедут сюда после работы за рубежом, они привезут интересный научный опыт. Но, вернувшись на Родину, они будут шокированы тем, что здесь слабые возможности реализация научных проектов. К тому же уже не одно 10-летие происходят реформы в научной среде. У людей не будет уверенности в будущем. Поэтому вероятность их возвращения очень мала. Сейчас главное — не допускать отъезда российских ученых».
Директор Института геологии и минералогии им. В.С. Соболева СО РАН, доктор геолого-минералогических наук, профессор, академик РАН Николай Похиленко уверен, что хорошо устроенные за рубежом ученые назад в Россию не поедут:
«Зачем им ехать в Россию, если они за рубежом как сыр в масле и шоколаде устроены? Я даже не знаю, кого из ценных ученых, ранее работавших в Академгородке, можно было бы сюда переманить. Но те, у кого нет постоянной позиции, а есть лишь возможность работать в рамках различных грантов (тут два года, там два года), конечно, могут и вернуться. Люди эмигрировали, потому что здесь у них не было ни зарплат, ни больших лабораторий, которые были предоставлены уже состоявшимся ученым. У них не было в России глубоких корней, каких-то обязательств.
Но далеко не все российские ученые, которым предлагали остаться за границей, там остались. К примеру, мне в течение двух лет предлагали остаться в Институте Карнеги (Вашингтон). Я семь лет с ними сотрудничал, но я категорически отказался, хотя и продолжал наше сотрудничество. Я не пошел на отъезд из-за того, что здесь у меня была молодежная лаборатория, состоящая более чем из сорока человек. Я сам их обучал. И не мог их оставить. Это было бы предательством по отношению к ним».
Председатель Совета научной молодежи СО РАН, кандидат биологических наук Петр Меньшанов считает, что российское правительство не сможет представить ученым, поработавшим за границей, достойных зарплат:
«15 тысячам ученых нужно ежемесячно платить зарплату. Минимальные доходы за год ученого в Америке 42 тысячи долларов. Даже если процентов 40% с них уходят на налоги, остается все равно прилично. В пересчете на рубли остаток составляет не менее двух миллионов. У нас они максимум за год заработают 500 тысяч рублей. И зачем им это надо? При сегодняшней экономической ситуации в России вряд ли получится переманить сюда ученых из-за границы. И даже если некоторых получится зазвать, куда их устраивать? Местных научных сотрудников начнут увольнять? Но здесь тоже квалифицированные ученые. Правда, процентов 10 из них ходит на работу отсидеться в конторе, чтобы потом получить зарплату. Вот их и надо заменять».
Начальник департамента промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Новосибирска Александр Люлько, 14 лет проработавший в институте математики СО РАН, а затем советником председателя СО РАН, считает, что многие ученые, в основном уехавшие не так давно, готовы вернуться в Россию, окунуться в родную ментальность:
«Эмигрант — случайный человек за границей. Мой товарищ по НГУ, уже много лет работающий в США и получающий даже по американским меркам хорошо (10 тысяч долларов в месяц), как-то поделился со мной:
«Я себя чувствую в США невидимкой, я вообще никому не нужен и мимо меня проходят, мне даже поговорить не с кем, только работа, еда, хорошее жилье».
И такое состояние у многих эмигрировавших ученых. Думаю, если бы им создали достойную программу их возвращения (хорошие лаборатории, возможность развиваться и реализовываться), они бы приехали даже на российскую зарплату, в разы уступающую суммам, которые они получают за рубежом. Очень многие российские ученые, заработав деньги в зарубежных институтах, вернулись на Родину. Они уехали за границу, потому что им надо было выбирать: либо терять квалификацию в постперестроечной России, либо эмигрировать и развиваться».
Большинство российских ученых из всех сфер, включая гуманитарную, уехали в США. Также многие переехали работать в Великобританию и Германию. Несколько меньше — в Японию, Канаду, Испанию, Италию, Австралию. Зарплаты там значительно превышают те, что получают ученые в России. Так что университетам и научным институтам РФ придется посоревноваться между собой за скорое (в течение пяти лет) привлечение таких ценных сотрудников и предложить им достойные условия для работы и проживания. А пока программа «возвращения домой» 15 тысяч ученых находится на начальной стадии. При этом, по различным оценкам, с начала советской перестройки Россию покинули порядка 200 тысяч ученых.
Эльвира Корченко
Фото: Ерлана Байжанова (1), предоставлены комментаторами (2-6)
