В пояснительной записке сенаторы Виктор Кресс и Александр Волков отмечают, что «важной составляющей воспитания является приобщение ребенка к труду». «Трудолюбие и способность к труду важно воспитывать с самого раннего детства, — пишут они. — В действующей редакции федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» отсутствует понятие «трудовое воспитание». Законопроект устраняет этот пробел».
Пойдет ли на пользу образовательным учреждениям возвращение к традициям советской школы и реально ли ввести в школах уроки труда, каким его помнят повзрослевшие выпускники, корреспондент НДН.инфо поинтересовалась у новосибирских депутатов и представителей образования.
Директор средней школы Новосибирска № 74 Лолита Роговец считает, что предмет «труд» официально был переименован в предмет «технология». И он входит в качестве обязательного предмета в федеральный учебный план:
«Раньше был обслуживающий труд. Дети в классе сами мыли парты, пол. Они выходили вместе с классным руководителем на субботники и убирали пришкольную территорию. А сейчас родители сказали нет — и не пойдешь. А если бы было принято, то все бы пошли. Но каждый бы работал по силам. Кто-то бы высаживал растения, кто-то бы их поливал, кто-то бы копал землю на клумбах. Важно, чтобы дети научились в школе бытовым трудовым навыкам. И для этого нужно приобщать их к простому обслуживающему труду. А вводить «труд» отдельным предметом… Но не будет ли введение хорошо забытого старого введено с каким- то перекосом?»
Депутат новосибирского горсовета, член комиссии по социальной политике и образованию Антон Тыртышный считает, что не «труд» нужно в школу вводить, а «технологию» правильно развести между мальчиками и девочками:
«Проблема не в том, что нет нормальных законов, а том, что у школ нет денег на нормальное оборудование кабинетов технологии для мальчиков. Нет денег на покупку станков. И от принятия дополнительного закона эти деньги не появятся».
Антон Тыртышный считает, что надо думать об увеличении финансирования школ и укрепления материально-технической базы:
«Если бы сенаторам хотелось сделать что-то полезное, им стоило бы рассмотреть нормативы финансирования школ по ряду направлений, в том числе и из областного бюджета».
Эти направления, говорит Тыртышный, в школах де-юре и так есть. Но их нет де-факто из-за отсутствия денег:
«Как говорил премьер-министр России в 1992—1998 гг. Виктор Черномырдин, «в другом месте надо поискать — не в том, в котором ищут».
При этом Тыртышный не поддерживает инициативу сенаторов введения «труда» в дошкольных учреждениях:
«В детском саду ребенок должен играть и социализироваться, а не ходить строем. Я вообще против занятий в школах раннего развития. Не стоит ребенка перегружать».
Депутат заксобрания Новосибирской области, заместитель председателя комитета по культуре, образованию, науке, спорту и молодежной политике, сказал, что обеими руками за возвращение уроков труда в школы:
«Это социальная адаптация детей, поэтому это обязательно надо. Это так же важно, как актуальные в советское время технические кружки для мальчиков, кружки кройки и шитья для девочек. Важно с детства приучать себя работать и руками, и головой».
Похиленко отметил, что, согласно отчетности региональной контрольно-счетной палаты, проводившей проверку три года назад, в Новосибирской области за предыдущие два-три года количество мастерских в школах сократилось в семь раз.
Депутат Госдумы от Новосибирской области Вера Ганзя возмущена, что сегодня в девятом классе вообще нет уроков трудового обучения:
«Наши дети, и без того сидящие сутками за компьютером, не имеют никаких трудовых навыков. Они для жизни в плане социализации не готовы совсем. Конечно, сейчас для ремонта чего-нибудь можно нанять специалиста. Но это дополнительные расходы. А в каждой семье и так каждая копейка на счету».
Вера Ганзя вспомнила, что в советское время старшеклассники посещали уроки «УПК»:
«Они выходили из школы уже с профессией (машинистка, каменщик, плотник). Пусть у них были самые низкие разряды, но они хоть что-то умели делать руками».
По словам парламентария, после того как трудовое обучение вычистили из учебного процесса, лишь в 20% школ российских школ оставили мастерские. В основном мастерские оставили в районных центрах. А в крупных городах бывшие мастерские перепрофилировали под другие кабинеты. Например, чтобы перевести учебный процесс в одну смену.
Но Вера Ганзя сомневается, что данный законопроект пройдет через Госудуму. По полномочиям получается, что все изменения в содержании образования должны проходить через федеральное Минобразования:
«У нас хорошая идея почему-то всегда превращается в профанацию. Мне бы не хотелось, чтобы и эту идею постигла такая же участь. Но я очень сильно сомневаюсь, что эта инициатива пройдет. Потому что базы сегодня для того, чтобы это вводить, нет. Нужны большие бюджетные вливания, чтобы реанимировать то, что в свое время было бездарно утрачено».
Главным вопросом, который сенаторы попросту подвесили в воздух, остается не просто возвращение уроков труда в школы, а наполнение этих уроков практическим смыслом. Одно дело — приобщать к труду, дав ребенку швабру. Для этого не требуется времени в образовательной программе. Другое — получение какого-то полезного навыка. Но без специального оборудования, станков, инструментов, швейных машин, обучить детей попросту невозможно.
Эльвира Корченко
Фото: back-in-ussr.com и предоставлены комментаторами
