Прием комиссия из Генеральной прокуратуры ведет всего один день с 10 до 17 часов. Принимают новосибирцев, как говорят люди в очереди, по пять человек за раз. Соответственно, и прием ведут пятеро работников Генпрокуратуры.
Очередь начала формироваться еще накануне вечером, а утром у входа в прокуратуру страсти накалились — началась давка, 80-е пытались проскочить первыми. Затем в ситуацию вмешались работники прокуратуры, сообщив людям, что будут вызывать по сформированному пришедшими новосибирцами списку, и очередь немного успокоилась.
Оставшиеся на улице возмущались — почему нельзя было их впустить в актовый зал прокуратуры или организовать встречу в каком-нибудь ДК, почему нужно держать людей на улице. А ведь пришедшим позднее здесь придется простоять довольно долгое время. За полчаса комиссия смогла принять чуть больше 20 человек. И это те, кто пришел сильно раньше, чем генпрокурорские начали вести прием. Всего к половине одиннадцатого в списках было уже больше 200 человек.
На месте были видны телекамеры. А за всем происходящим спокойно, не вмешиваясь, наблюдали с десяток полицейских.
Многие из пришедших на прием люди уже успели пройти все местные и региональные инстанции, в том числе городскую и областную прокуратуру, пытаясь решить свои личные и общественные проблемы.
Среди них героиня одного из наших сюжетов Марина Кузнецова. В конце прошлого года она помогала пожилым жителям 17-метровой комнаты в общежитии в Кировском районе не остаться на улице, привлекая общественность к проблеме стариков. Их пытались выселить судебные приставы.
А вот решить собственную жилищную проблему женщина не может. После расселения деревянного барака на ул. Никитина в 2015 г. она, мать двоих детей, до сих пор не может получить жилье:
«Выселяли меня бандитскими методами — отключали свет, поджигали дом. Затем меня разместили в социальной гостинице. Но и ее признали аварийной. Бегала во все инстанции. Добилась, чтобы прокурор города внес представление об обеспечении меня жильем. Но оно не было выполнено. Прокурор уходит в отпуск. Возвращается и отказывается подавать иск. Была и у представителя Фалилеева (прокурор Новосибирской области Владимир Фалилеев — ред.). В итоге меня заселили в комнату общежития маневренного фонда и далее ничего не происходит».
По словам Кузнецовой, она писала и в Генеральную прокуратуру, которая, как правило, возвращает все обращения в регион. «Хочу показать членам комиссии, что на региональном и местном уровнях ничего предпринято не было. Хотя есть представление, которое никто не выполняет. И вот с восьми утра мы здесь. Я 41-я», — говорит Марина Кузнецова.
«А я 44-я», — машет мне активист движения «Защитим Богданку!» Татьяна Чернакова. Она уже не первый год бьется за признание незаконным процесса застройки некогда главной площади Калининского района, где вместо Дома спорта, клуба «Отдых», фонтана, площади и вековых хвойных ныне строят совсем нехарактерные для Богданки многоэтажные «свечки», навешивая «муравейники» на без того перегруженную социальную инфраструктуру района. Причем и к самой стройке в процессе выполнения работ также накопилось уже немало вопросов.
Активистам Богданки ни городская, ни региональная прокуратура помочь не смогли, ну или не захотели. Поможет ли Генеральная? «Вот и посмотрим, — говорит Татьяна Чернакова. — Действительно ли они приехали разобраться в ситуации, или просто дают людям выпустить пар».
О том, что комиссия к нам пожаловала неспроста, косвенно можно судить по многочисленным сообщениям об отставках прокурора города, всех заместителей областного прокурора и даже самого Владимира Фалилеева. Который не то в отпуске, не то ожидает отставки или понижения в должности. Позднее стало известно, что врио прокурора региона назначен Владимир Токарев, ранее занимавший пост управляющего Генпрокуратуры РФ по Сибирскому федеральному округу. Но официального подтверждения вся эта информация о кадровых перестановках до сих пор не получила.
Прокуратура хранит молчание. Разве что удалила из раздела «Руководство» на своем сайте некогда первого зампрокурора Любовь Кузьменок да заменила ушедшего в транспортную прокуратуру Андрея Турбина на Микаила Аскерова. Последний как раз пришел из транспортной прокуратуры и, по неподтвержденным данным, уже написал заявление об уходе из областной прокуратуры.
Но что это в действительности? Беспрецедентные чистки в надзорном ведомстве? Реальная попытка наладить работу региональной прокуратуры по защите прав граждан? Внутриэлитный конфликт, который чем бы ни закончился, а новосибирцы так и останутся один на один со своими проблемами?
Вопросов пока больше, чем ответов. Но что ясно уже сейчас — ажиотаж, вызванный приездом московской комиссии, говорит о том, что новосибирская прокуратура доверие граждан потеряла. На помощь Генеральной прокуратуры новосибирцы пока еще рассчитывают. Впрочем, эти настроения могут и измениться — все будет зависеть от результатов работы столичной комиссии. Она теперь как минимум для этих 200 новосибирцев олицетворяет собой всю отечественную прокуратуру.
Павел Быковских