21 марта 2019 •
Всем известны архитектурные символы Новосибирска: здания оперного театра, вокзала Новосибирск-главный, Торгового корпуса... А есть и другие символы, характерные для нашего города. Например, литературный символ — журнал «Сибирские огни». Сегодня речь о нём, так как первый номер этого художественно-литературного и научно-публицистического (так обозначили его статус в первом номере) журнала вышел в свет 21 марта 1922 года. Через три годика, ровно в марте, издание отметит столетие!
За долгую жизнь журнала на его страницах печатались Павел Васильев, Василий Шукшин, Анатолий Иванов, Валентин Распутин, Виктор Астафьев, Николай Самохин и другие знаменитые авторы, тексты которых могли прославить любое издание.
Первым подобным журналом в Советской России стала «Красная новь». Делали её, естественно, в Москве. А вторым – как раз наши «Огни». Но где сейчас та «Красная новь»? А свежие номера «Сибирских огней» до сих пор выходят регулярно.
«Сибирские огни» и «Красная новь» продолжили традиции серьёзных журналов девятнадцатого века – «Современника», «Отечественных записок». А ведь тогда эти журналы громогласно объявлялись буржуазными. «За борт с парохода современности выбрасывали» даже Пушкина и Гоголя!
Первые два года руководил сибирским журналом Валериан Правдухин. В 1923 году Правдухин переехал в столицу, занимался литературой. Известно, что выступал в печати с поддержкой Булгакова. Был арестован в августе 1937 года, обвинён в контрреволюционной террористической деятельности. В течение полугода он терпел пытки. Затем понял бесперспективность нравственного сопротивления и оговорил себя. Расстрелян в августе 1938 года. Позднее реабилитирован.
После отъезда Валериана Правдухина на должность «председателя и секретаря» «Сибирских огней» заступил Владимир Зазубрин. В 1922 году он издал нашумевший роман «Два мира». Книга была одобрена Горьким и Лениным, печаталась большими тиражами. Однако новые вещи Зазубрина встретили яростную критику. В рассказе «Общежитие» Зазубрин изобразил в мрачных тонах быт партийных чиновников губернского города. Большевики и большевички банально заразили друг друга сифилисом. Тогда эта болезнь не была редкостью. Зазубрину, что называется, перекрыли кислород. Например, повесть о чекистах «Щепка» увидела свет только в годы перестройки.
На исходе 1927 года в Новосибирске возникла левацкая группа «Настоящее». Леваки издавали одноименный журнал. Активисты этой группы называли русскую классику литературой вранья, утверждали, что газетные жанры – это и есть истинная пролетарская литература, призывали писателей брать героев прямо из жизни с их именем, отчеством, фамилией, точным адресом и местом работы. Лидерами группы были некто С. Родов и А. Курс. Этот самый А. Курс занимал видное место в партийной организации, редактировал журнал «Настоящее», а затем и газету «Советская Сибирь». В пылу агрессивной травли в 1928 году Владимира Зазубрина освободили от должности редактора «Сибирских огней», исключили из Союза сибирских писателей, и он покинул Новосибирск. Правда, и «настоященцы» недолго праздновали победу: оголтелость сходила им с рук, пока критиковали «кулацких писателей», но когда они накинулись на Максима Горького, ЦК ВКП(б) принял постановление «О выступлении части сибирских литераторов и литературных организаций против Максима Горького». Курса сняли со всех постов и выгнали из партии. В январе 1930 года журнал «Настоящее» прекратил существование. Большинство его авторов позднее были репрессированы. В Москве Владимир Зазубрин работал в журнале «Колхозник». В 1937 году арестован вместе с женой, обвинён в участии в диверсионно-террористической организации правых и расстрелян. Реабилитирован в 1957 году.
Следующим после Зазубрина редактором журнала «Сибирские огни» стал Вивиан Итин. Он руководил «Сибирскими огнями» в 1928–29, а затем в 1933–34 годах. Итин даже раньше «Аэлиты» Алексея Толстого выпустил фантастический роман «Страна Гонгури», поэтому считается первым советским фантастом. Он сочинял стихи, высоко оценивал творчество Николая Гумилёва — даже после расстрела поэта в 1921 году. Итин любил путешествовать, написал ряд произведений о северных морских путях. Говорят, что именно Вивиан Азарьевич предложил переименовать Новониколаевск в Новосибирск.
И его, третьего в списке редакторов «Сибогней», арестовали, предъявили абсурдное обвинение в шпионаже в пользу Японии, в октябре 1938 года расстреляли. В 1956 — реабилитировали.
В тридцатые годы в сталинских лагерях погибли и другие основатели журнала, яркие журналисты, самобытные личности. Одним из самых известных деятелей той поры был Вениамин Вегман, публицист, историк, член редакционного совета «Сибирской советской энциклопедии». Его арестовали в апреле 1936 года. В августе Вегман якобы покончил с жизнью во время следствия.
В состав первой редколлегии журнала, утверждённой 13 марта 1922 года, входил и Михаил Басов. В 1928 году из-за травли он вынужденно уехал в Москву, как и Владимир Зазубрин. В 1930 году Басов перебрался в Иркутск, продолжал активную издательскую деятельность. В 1937 году Михаила Михайловича арестовали и расстреляли. Придумывать обвинения сталинские палачи были горазды. В январе 1938 года расстрелян писатель, активный автор журнала «Сибирские огни» Георгий Вяткин. Реабилитирован в 1956 году.
Замечательный детский писатель, краевед, исследователь Сибири Максимилиан Кравков расстрелян 12 октября 1937 года «за участие в японо-эсеровской диверсионно-шпионской организации». Реабилитирован в 1958 году.
Увы, перечень погибших в годы сталинского террора авторов журнала этими именами не исчерпывается. Например, расстреляли «беркута русской поэзии» Павла Васильева. Все погибшие писатели реабилитированы в пятидесятые годы, но разве жизнь вернёшь? Эти люди не смогли полностью раскрыть свои таланты. Фактом реабилитации советская власть признала, что погибшие в тюремных застенках писатели не были врагами народа. Не были врагами, однако попали в жернова репрессивной машины.
Когда люди одобряют установку памятников Сталину, восхищаются его деятельностью и личностью, может быть, они просто не знают некоторых исторических фактов? Например, планомерного уничтожения лучших сибирских писателей в тридцатые годы? Да и как доказать теперь, что это были талантливые сочинители, если им не давали работать? А реабилитация — она живым нужна, а не мёртвым.
Арсений Арсеньев
