Расстрел военных в Забайкалье: причины и подробности

Выяснилось, что рядовой Рамиль Шамсутдинов, который накануне расстрелял восьмерых сослуживцев, согласно приказу главы Минобороны Сергея Шойгу, не должен был находиться в карауле. Оказывается, направлять на длительные задания в российской армии можно только служащих по контракту. Но, видимо, командиры Шамсутдинова этого не знали. Известно, что Сергей Шойгу жестко раскритиковал командование воинской части, в которой случилась трагедия, и назвал произошедшее «вопиющим преступлением». Источники сообщают, что по итогам расследования Минобороны все причастные к инциденту будут привлечены к ответственности.

Напомним, что 20-летний Рамиль Шамсутдинов 24 октября открыл огонь по сослуживцам во время пересменки. В результате восемь человек, включая двух офицеров, погибли, еще двое получили ранения. Задержанный на месте преступления Шамсутдинов заявил, что не раскаивается в содеянном и ни о чем не жалеет.

Комиссия Минобороны сразу же поспешила заявить, что, дескать, в отношении рядового Шамсутдинова насилия в воинской части не допускалось. Однако в ведомстве указали, что толкнуть 20-летнего солдата на тяжелое преступление могли «межличностный конфликт» и «психологическая несовместимость» с офицером в карауле.

«В российской армии не происходит ничего нового — наплевательское, халтурное отношение к своим должностным обязанностям призывной комиссии, психологов и других должностных лиц военных частей, всегда рано или поздно заканчивается трагедией, — говорит председатель правления российского фонда «Право Матери» Вероника Марченко. — Миф о том, что сейчас в российской армии «всё хорошо» — не более чем пропаганда. Количество семей погибших военнослужащих, обращающихся к нам в фонд за бесплатной юридической помощью не сокращается».

По словам Вероники Марченко, гадать, что именно случилось с рядовым Шамсутдиновым, — удел гадалок, ответить на этот вопрос должно следствие.

«В практике фонда «Право Матери» были случаи, когда преступник, хотевший убить конкретного человека, расстреливал «заодно» посторонних людей, чтобы замаскировать тем самым свой умысел, — продолжает Вероника Марченко. —  Были случаи, когда призывная комиссия, а затем командование воинской части допустила до военной службы и оружия больного шизофренией, который «слышал голоса», а затем расстрелял десяток человек вокруг себя по «приказу Сатаны». Нельзя призывать в армию всех, кто хочет, кто болен физически или душевно, кто не умеет справляться с гневом!  Но точно также нельзя, чтобы военнослужащий не чувствовал себя защищенным от унижений и неправомерных требований, нельзя чтобы обращение в военную прокуратуру считалось неработающим и бесполезным механизмом. Но большинство трагедий, который произошли в российской армии за последние десятилетия – на совести призывных комиссий. Их нельзя проводить формально, «для галочки».  Также нужно обязательно информировать людей о возможностях прохождения альтернативной гражданской службы, не принижая ее значение по сравнению со службой военной».

Сами военные уверяют, что фактов армейской дедовщины стало меньше, но признают — полностью это явление не изжито.

«Термин «дедовщина» не отражает ВСЕГО спектра правонарушений и преступлений в армии. А преступления и правонарушения исчезнут тогда, когда все (призывная комиссия, должностные лица в/ч, следователи, прокуроры, судьи) начнут работать не за стаж, а за совесть», — уверена председатель правления российского фонда «Право Матери» Вероника Марченко.

Однако военные в один голос уверяют, что служба в армии кардинально изменилась и уже не имеет ничего общего с теми страшилками, которые любят описывать в прессе. Как нам официально заявили в пресс-службе Центрального военного округа, с 2011 года армия из закрытой и непонятной организации превратилась в абсолютно прозрачную структуру.

«Современная армия не готовит солдат для строительства дач, чистки картошки и мытья туалетов, — говорят в ЦВО. — Использовать бойцов как разнорабочих запрещено. Солдат должен заниматься только боевой подготовкой. Готовить еду и подметать территорию части — обязанность специально нанятых гражданских рабочих».

Послушаешь военных, так самому хочется пойти в военкомат. Не спорю — в последние годы в армии действительно произошли существенные изменения. Но почему же «страшилки» продолжают случаться регулярно?!

При этом матери погибших в армии новосибирцев испытывают на себе всю тяжесть государственной машины. Недавно жительница Новосибирской области Екатерина Ивановна Худорошко одержала победу в Верховном суде РФ. В Москве признали, что суды на местах ошибаются и порой выносят неоднозначные решения.

Женщина потеряла сына, которого по призыву отправили служить в далекий Петропавловск-Камчатский. Здесь Сергея Худорошко быстро научили любить Родину. В родном Новосибирске он поступал в вуз, но не добрал двух баллов по математике. Поэтому пошел на службу в Вооруженные силы РФ, надеясь, что после точно получит высшее образование. Однако, надев погоны, новосибирец столкнулся с вымогательствами, унижениями и понятием «тянуть сотку». В итоге парень свел счеты с жизнью в подвале, не желая, как он написал в предсмертной записке, быть «дрыщом».

В ходе следствия выяснилось, что старослужащий той же части Рабазан Чамкуров вымогал у сослуживцев деньги. Дагестанцу было предъявлено обвинение по нескольким статьям УК РФ.

В суде Чамкуров нисколько не раскаялся и даже не попросил прощения у матери погибшего новосибирца.

По словам Екатерины Худорошко, ее сын стал жертвой вымогательства, которое было замаскировано под «традицию» воинской части «тянуть сотку». Это означает, что каждый новобранец должен отдать старослужащим пять тысяч рублей, и тогда жизнь в части у него будет нормальной. Родители Сергея, проживающие в сельской местности, смогли послать Сергею одну тысячу рублей в январе. 26 апреля, когда Сергей был в карауле, он позвонил матери. Сказал, что старослужащие во главе с дагестанцем «уже достали». Екатерина Ивановна поняла, что это связано с деньгами, и предложила выслать еще, но молодой человек отказался, заявив, что сам все решит.

Во время службы новобранцев избивали, на их телах были синяки и ссадины, о чем руководству воинской части докладывала фельдшер. Однако офицеры рапорты медика упрямо игнорировали. В ходе судебного процесса многочисленные свидетели рассказали о существовании в части неформального деления военнослужащих на «борзых» и «дрыщей» и о традиции «тянуть сотку». Последние должны были исполнять все поручения первых и отдавать деньги. Свидетели подтвердили, что Чамкуров был «борзым» и требовал от военнослужащих более позднего срока призыва, в том числе и Худорошко, «тянуть сотку». Сослуживцы отметили, что именно Рабазан получил на почте вместо Сергея высланные ему родителями деньги.

Заместитель начальника береговых войск Тихоокеанского флота, который был откомандирован в часть после трагедии, заявил на процессе: «Механизм вымогательства денег без попустительства командования совершаться не мог. Это было либо попустительство, либо соучастие».

Суд огласил приговор Чамкурову, который так и не признал своей вины. Бывшего «борзого» приговорили к пяти годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

По словам Вероники Марченко, несмотря на различные реформы, дедовщина в армии, к сожалению, продолжает существовать.

— Дело в том, что никак не ужесточились меры в отношении командиров тех войсковых частей, где сквозь пальцы смотрят на неуставные отношения, попустительствуют им и не признают при этом ни малейшей собственной ответственности по каждому такому трагическому случаю. До тех пор, пока командованию будут позволять делать вид, что оно «ничего не видит, ничего не знает и никому ни о чем не скажет», ни одна мать, ни один отец не могут быть спокойны за своего сына-призывника, — говорит Марченко.

Срочника Алексея Снакина из Бердска нашли мертвым в Хабаровском крае. Парень был призван в армию 16 июня 2013 года, а уже 18 февраля этого года его матери сообщили, что ее сын якобы «покончил с собой».

— Мать не доверяла этой версии гибели сына, — продолжает Вероника Марченко. — Во-первых, с сыном она регулярно созванивалась и непосредственно перед трагедией общалась с Алексеем по телефону. Он думал о возвращении домой, у него были конкретные планы — он хотел закончить обучение в университете.

По словам матери Аллы Снакиной, ее сын был верующим человеком и просто не мог покончить с собой. За время службы Алексей несколько раз просил маму выслать ему деньги: 1 000 рублей якобы на покупку шлема, 3 000 — на зимние ботинки, еще 1 000 рублей, потому что будто бы солдаты на что-то скидывались.

— Женщине известно из переписки сына с друзьями, что у Алексея были следы побоев на теле, — говорит Вероника Марченко. — Когда Алла Снакина заявила о желании провести независимую экспертизу тела, то стали происходить странные вещи. По словам матери, цинковый гроб с телом сына ей доставили уже вскрытым (сопровождающие объяснили это тем, что гроб якобы не влезал в машину).

Во время следствия были выявлены факты применения к Алексею Снакину насилия со стороны майора Николая Чабанова. Оказалось, что командир регулярно избивал своих подчиненных, вымогая у них новенький ноутбук. 20 марта 2015 года Хабаровский гарнизонный суд вынес Чабанову приговор, осудив его на три года лишения свободы условно. Фонд «Право Матери» подал апелляционные жалобы на это мягкое судебное решение, и добился для майора Чабанова реального лишения свободы.

Российские солдаты, погибшие от дедовщины в армии, «обрели» свои странички в социальных сетях. Этот проект также организовал фонд «Право Матери». Здесь опубликованы фото погибших военнослужащих с траурными ленточками и рядом приписки: «Я погиб в воинской части» или «Меня убили в армии».

— Таких страничек у нас в сети не один десяток — это погибшие ребята со всей России, например,  из Санкт-Петербурга, Москвы, Новосибирска. Естественно, мы их создаем только с разрешения родителей, — рассказывает председатель правления фонда «Право Матери».

Илья Инзов  

P.S. Автор никоим образом не пытался призвать игнорировать гражданский долг, которым является служба в Российской армии. Сам он по долгам уже рассчитался.