Металл привези, цемент привези…
Вице-президент АО «Сибмост» по безопасности Сергей Савченков в начале своей речи извинился за отсутствие президента компании г-на Кошкина (на фото справа), «который находится в Москве».
Савченков пояснил, что «Сибмост» исходил из того, что на момент строительства моста решение об изъятии земель для муниципальных нужд уже было принято. А небольшой срок строительства, заявленный компанией во время участия в конкурсе, обозначил «мировой практикой». «Могу компетентно заявить, — сказал он. — 2,5 года — это реальные сроки и это мировая практика. К примеру, в 2011 г. мост в районе Ханты-Манскийска через Иртыш был построен за два года. Керченский мост обошелся в 20 раз дороже Бугринского моста и сложнее по конструкции. Его строительство запланировано в четыре года».
Савченков также отметил, что выдача разрешения на строительство затягивалась, а процесс расселения на участке шел тяжело. С его слов, жители месяцами «не допускали строителей до стройплощадок», и им в течение двух лет приходилось работать с 9 до 18 часов, «поскольку там находились люди, и мы не могли работать круглосуточно».
«Мы обратились в суд. И с учетом существенных нарушений условий контракта, суд признал обоснованным продление сроков строительства до января 2015 г. Это решение не оспаривалось. И в октябре 2014 г. мы завершили этот объект, — подчеркнул Савченков. — Факт увеличения сроков строительства, мы это и тогда понимали, приведет к убыткам. Из Улан-Удэ, Кургана, Москвы, из зарубежа было привезено 26,5 тысячи тонн металла для строительства моста. Тариф на перевозки изменился. Цемент подорожал больше чем на 20%. ГСМ — на 25% за это время. Строить до 2012-го и до 2014-го это две большие разницы с точки зрения затрат».
Савченков также пояснил, что организация неоднократно обращалась в мэрию, но ответов не получала. Поэтому они «вынуждены были пойти в суд».
«Мы обратились в Институт экономики СО РАН, специалисты которого произвели расчеты. И мы с ними пошли в суд. Суд назначил дополнительную экспертизу в Сибирском региональном центре судебной экспертизы при Минюсте РФ. Он тоже провел исследование и насчитал даже 2,9 млрд рублей убытков. Дальше вам известно. Нам отказали в первых двух инстанциях. А кассационная инстанция отменила эти решения».
Кроме этого Савченков указал, что материалы у судьи (Печуриной) находились полгода, поэтому говорить о скоропалительном (решение прямо противоположное тому, что принималось той же судьей прежде, было вынесено за 40 минут — ред.) решении арбитража 17 ноября 2016 года неправильно.
«Я не видел никаких новых материалов от мэрии при повторном рассмотрении дела в Арбитражном суде Новосибирской области», — добавил Савченков, поздравив собравшихся с Новым годом.
Авантюрно, аморально и от банкротства не спасет
Депутаты поблагодарили заместителя главы «Сибмоста» за новогодний «подарок» и начали задавать г-ну Савченкову в том числе и не совсем удобные вопросы.
Игорь Салов: Почему вы раньше не приходили к нам? Было письмо, где вы просили мэрию пересмотреть стоимость контракта. И вам был дан ответ, хотя вы это отрицаете. Мэрия, как и была обязана, перенаправила это обращение в горсовет. Но затем вы прекратили с нами все контакты…
Сергей Савченков: Писем было несколько. По вашему запросу я их вам представлю. Это первое. Президент Кошкин выходил на контакт с руководством мэрии. И этот вопрос обсуждался неоднократно.
Вячеслав Илюхин: У меня вопрос по изменению сроков. На мой взгляд, за два года нереально построить такой сложный объект (Бугринский мост — ред.). Работы велись все время, мы простоя не заметили. Почему ваш руководитель задолго до иска докладывал министру транспорта Левитину, что мост будет сдан в 2014 г. (высказывание президента «Сибмоста» по этому вопросу было распространено новосибирским СМИ 7 ноября 2011 г. — ред.) Объясните мне смысл конкурса, если вы заявляетесь с одним, а затем говорите о других сроках и суммах.
Сергей Савченков: Не слышал такого заявления Кошкина. В Гражданском кодексе говорится, что если есть существенное нарушение условий контракта, его можно менять по срокам и суммам.
Александр Бурмистров: Мы все здесь надеемся, что мэрия суд выиграет. Чья ошибка привела к возникновению такой ситуацию? Вы, как юрист и специалист по безопасности, как считаете, кто крайний?
Сергей Савченков: Никто не ожидал столь жесткого сопротивления жителей и вымогательства денег из мэрии на компенсацию не очень престижного жилья в зоне строительства. Было огромное количество судебных решений.
Ренат Сулейманов: Насколько соответствует действительности, что ваше предприятие находится в стадии банкротства. Не является ли ваш иск способом решения проблем компании?
Сергей Савченков: Ситуация действительно тяжелая, но стадии банкротства нет, нет решения о введении внешнего управления. Мы ведем переговоры и со Сбербанком о санации. Наш иск — не попытка решить наши проблемы. У нас в 2016 г. объем подтвержденных контрактами заказов сократился на 50% в стране. За 1,5 года обанкротилось четыре крупных предприятия. Это проблема отрасли, не только наша.
Игорь Салов: Все-таки вы подтверждаете, что ваши договоренности с мэрией существовали? Это ведь очевидно. Иначе, как вы намеревались строить мост за такую сумму и за такое время? Кроме того вы получили 30% авансом, что существенно повысило ваши конкурентные преимущества.
Сергей Савченков: Я вам предложил выкладку. Есть такие прецеденты в мировой практике.
Игорь Салов: В мировой практике есть. В практике вашей компании — нет.
Сергей Савченков: Вы ставите под сомнение решение суда. Было доказано, что сроки переносятся по вине заказчика. Я не понимаю, о какой договоренности вы говорите. Разговоры о возможном досудебном урегулировании были. Что касается аванса, если были бы нарушения, поверьте, уже тогда (на стадии заключения контракта — ред.) были бы и уголовные дела. Такие моменты находятся под тщательным контролем правоохранительных органов.
Дмитрий Асанцев: Вам предлагалось увеличить смету, но нужны были расчеты, и решение нужно было проводить через горсовет. Это 1,4 млрд рублей и финансирование из бюджетов трех уровней. Но вы от этой идеи отказались…
Сергей Савченков: Мне сложно говорить. Постараюсь этот вопрос выяснить у Кошкина по его прибытии.
Сергей Бондаренко: Ваши аргументы неубедительны. Нет вовремя выданного разрешения на строительство — но это и ваши проблемы. 26,5 тысячи тонн металла — это тоже не аргумент. Почему, когда вы снижали преднамеренно сроки, это все не обсуждалось? И мне странно слышать, что люди, живущие в частных домах — вымогатели.
Сергей Савченков: Есть технологический процесс. Можно ли складировать на два года металл? Он будет ржаветь. Есть методики, которые считают… Вы говорите — называю вымогателями. Но когда заселяются 100 человек, а потом требуют компенсации соответствующие от мэрии… Затем суды… Мы пошли на переговоры. Нам сказали — «нет». Мы пошли в суд. Обычный правовой путь.
Ренат Сулейманов: Экспертизы, которые проводились представляли из себя следующее — берется перечень работ и умножается на уровень инфляции. Но даже в бытовом иске, к примеру, когда затопили соседи тебя, нужно предоставить платежные документы по убыткам. Доказать, что ты купил обои и потратил на них определенную сумму. Реальный ущерб необходимо доказывать. Но других доказательств, кроме умножения на инфляцию расходов — их просто нет.
Сергей Савченков: Наверное, логика в ваших словах есть. Но есть методики. Я не экономист. Но ведь суд признал экспертизы, а мэрия не опротестовывала их.
Игорь Салов: В процессе строительства проект был технологически изменен, что позволило снизить стоимость строительства на 2,5 млрд рублей. Мэрия на всех этапах шла вам навстречу и выполняла договоренности. Но в определенный момент вы меняете стратегию и идете в суд.
Сергей Савченков: Нет, не подтверждаю. Изменения, внесенные в проект, цены не касались. Это некорректное утверждение.
Игорь Салов: Наконец, мы получили возможность выслушать позицию компании «Сибмост». Правда, почему-то от лица вице-президента по безопасности. Хотелось бы слышать и президента компании и исполнительную дирекцию. Компания ссылается на то, что вовремя не были переданы земельные участки. В контракте не оговаривается этот вопрос. Нормативный срок — пять лет. Из доказательств удорожания контракта — только инфляция. Но инфляция — макроэкономический процесс. Бюджет города не несет за это ответственности. Нет и упущенной выгоды, ведь «Сибмост» сам пошел на такие условия. Компанию «Сибмост» этот иск не спасет от банкротства. И если она будет признана банкротом, то эти средства (2,5 млрд рублей) будут делить кредиторы. Мы считаем, что поведение компании авантюрным и аморальным.
Ренат Сулейманов: Конфликт интересов коммерческой структуры и города налицо. Но есть и юридическая сторона вопроса. Суд, второй раз рассматривая это дело, основывается на тех же документах и материалах, тех же экспертизах. Но решение ровно противоположное. Надеюсь, что окончательную оценку вынесут вышестоящие инстанции, но убытки не доказаны.
Анатолий Локоть: Перед подписанием был разговор с Альбертом Кошкиным. Было предложено признать на тот момент убытки «Сибмоста». При этом расчетов не было. Я должен был вам, депутатам, доказывать эти суммы не имея расчетов. Мы отказались. Нам сказали — встретимся в суде. Мы встретились. Сначала выиграли. Сегодня (на сессии 21 декабря) мы начинали с тарифов стоимостью 600 млн рублей. Здесь речь о 2,5 млрд рублей. Мы будем доказывать нашу позицию вплоть до Верховного суда.
Павел Быковских, Александр Ярошевский
Фото: НДН.инфо
